ПОИСК ПО САЙТУ


Расследование катастрофы самолета Леха Качиньского завершено

2011-01-12 17:14:01

Межгосударственный авиационный комитет /МАК/ сегодня представил прессе итоговый отчет о расследовании обстоятельств катастрофы польского «борта номер 1», разбившегося 10 апреля прошлого года под Смоленском. Все 96 человек, находившиеся на его борту, в том числе президент Республики Лех Качиньский, погибли. Об этом сообщает ИТАР-ТАСС.

Специалисты пришли к выводу, что катастрофа лайнера произошла в результате действий экипажа, который в условиях психологического давления принял решение о посадке в неблагоприятных погодных условиях.

«Непосредственной причиной авиакатастрофы явились непринятие экипажем своевременного решения об уходе запасной аэродром при неблагоприятном погодном прогнозе, — сообщила председатель МАК Татьяна Анодина. — Снижение самолета проходило в условиях невидимости наземных ориентиров. Должной реакции при срабатывании системы раннего предупреждения TAWS должной реакции не последовало. Это привело к катастрофе».

«Присутствие в кабине экипажа высокопоставленных посторонних лиц и ожидаемая командиром негативная реакция главного пассажира оказали психологическое давление на членов экипажа и повлияли на принятие решения произвести посадку в условиях неоправданного риска», — подчеркнула она. Как установлено, посторонние — это глава ВВС Польши и начальник протокола президента республики.

«Присутствие главкома ВВС Польши в кабине пилотов вплоть до столкновения с землей оказало психологическое давление на принятие решения о снижении и посадке во что бы то ни стало, — сообщила председатель МАК. — При этом в крови главнокомандующего ВВС был обнаружен этиловый спирт в концентрации 0,6 промилле».

Председатель технической комиссии МАК Алексей Морозов разъяснил, что нахождение в кабине посторонних нарушало так называемый «принцип чистой кабины», из-за этого экипаж находился в состоянии «психоэмоционального давления». После того, как диспетчер сказал командиру воздушного судна снижаться до уровня 500 метров, шеф протокола президента Качиньского произнес, что «решение еще не принято». Сам же пилот обронил фразу: «Если мы здесь не сядем, он будет ко мне приставать».

Из расшифрованных переговоров экипажа, зафиксированных бортовым самописцем, следует, что незадолго до посадки штурман произнес фразу: «Он взбесится!». По словам Морозова, это также свидетельствует о том, что команда испытывала сильнейшее психологическое давление. «Причем давление оказывала сама ситуация — посадка в таких метеоусловиях. Это подтвердили совместные заключения психологов России и Польши на основании записи переговоров в кабине самолета», — сказал он.

Между тем, конкретных команд от самого Леха Качиньского о посадке самолета не было.

Сам же президентский Ту-154М, как установили эксперты, перед вылетом из Варшавы был исправен. «Отказов самолета, его двигателей и систем в полете не было, — подчеркнула Анодина. — Пожара, взрывов в воздухе до столкновения с землей также не было».

Действия наземных диспетчеров в Смоленске и технические условия аэропорта Смоленск-Северный не являются причиной катастрофы, отметила председатель МАК.

По оценке ведомства, «катастрофу можно было предотвратить еще до вылета, имея на руках всю необходимую метеоинформацию от диспетчеров Минска, Смоленска и от пилотов /передового польского/ Як-40».

«Единственным грамотным решением экипажа затем было уйти на запасной аэродром еще в 55 км от Смоленска», — сообщил Морозов.

Экспертами установлено, что диспетчер фактически не разрешил лайнеру посадку, оставив этот вопрос целиком на усмотрение командира воздушного судна, и тот решил все-таки садиться. «Разрешение на посадку диспетчером не выдавалось, — подчеркнул глава техкомиссии. — Диспетчер произнес: „Посадка дополнительно“. Это значит, что он не разрешил посадку».

Однако, отметил представитель МАК, в таких случаях пилоты все же вправе принять решение о приземлении и сообщить о нем диспетчеру.

Во время демонстрации журналистам видеореконструкции полета лайнера Морозов отметил фрагмент, где командир воздушного судна получает от диспетчера предложение уйти на запасной аэродром, однако вместо этого запрашивает разрешение все-таки совершить пробный заход на посадку.

Эксперты сошлись во мнении, что при заходе на второй круг для посадки экипаж продемонстрировал «недостаточный уровень профессиональной подготовки». Тем временем реальное положение в пространстве Ту-154 в момент захода на глиссаду не соответствовало тому, что экипаж наблюдал на экране. «Фактическая линия глиссады была нанесена на 3 градуса 10 минут вместо оптимальной — 2 градуса 40 мин», — сказал Морозов.

Представив итоговый отчет о расследовании этой трагедии, председатель МАК назвала сотрудничество Комитета с польской стороной беспрецедентным по своей открытости. По ее словам, многие моменты расследования не имеют аналогов в мировой практике. Так, например, помимо работы технической комиссии МАК было проведено значительное количество независимых международных экспертиз.

В то же время, Анодина категорически отрицает какое бы то ни было давление на ведомство при расследовании крушения лайнера.

Таким образом, расследование Комитетом катастрофы самолета Леха Качиньского завершено. «Техническая комиссия определила: считать расследование авиапроисшествия завершенным. При этом внести в окончательный отчет правки технического характера с учетом замечаний Польши», — сказал глава техкомиссии МАК.

Полный текст замечаний польской стороны к отчету МАК по ее просьбе опубликован как неотъемлемая часть документа. Комитет внес в окончательный отчет около 25 уточнений согласно польским замечаниям. В частности, были учтены замечания, носящие технический характер.

Заслушать информацию об итоговом отчете МАК собралось большое число представителей прессы, многие из которых — из Польши. Для них работал синхронный перевод.

Именно от польских журналистов Татьяна Анодина и Алексей Морозов получили больше всего вопросов. Их, в основном, интересовала реакция МАК на критику отчета со стороны польских властей, судьба замечаний к отчету, которые Польша передала Комитету, и другие вопросы, которые часто муссируются в польской прессе.

Всего пресс-конференция длилась около двух часов. За это время, помимо выступления и ответов на вопросы, представители МАК продемонстрировали журналистам видеореконструкцию полета президентского борта от границы РФ до места катастрофы. На видеоряд была наложена запись переговоров экипажа лайнера с диспетчерами и пилотами другого польского лайнера Як-40.

Ознакомившись с отчетом проводивших расследование экспертов, аккредитованный при МАК уполномоченный представитель Польши Эдмунд Клих заявил в интервью журналистам: «Большая часть вины лежит на польской стороне». Вместе с тем он добавил, что на исход полета могла повлиять неточная информация, поступавшая с контрольной вышки. По его мнению, команда «горизонт» была дана слишком поздно, а аэродром в таких плохих погодных условиях должен был быть закрыт. Кроме этого, Клих считает, что если бы на борту самолета был российский представитель, так называемый лидер, «катастрофы бы не произошло».

«Я всегда говорил, что легче всего взвалить вину на пилотов. Самолет вообще не должен был вылетать из Варшавы. Не было хорошей организации безопасности и обучения пилотов», — сказал он, подчеркнув, что катастрофа частично стала результатом плохой подготовки экипажа.

В свою очередь, секретарь Авиационного комитета Польши Томаш Хыпки убежден: «Если говорить о профессиональном, чисто авиационном аспекте катастрофы, то, в основном, здесь всё ясно. Существует несколько источников, включая стенограмму переговоров в кабине пилотов и многочисленные рапорты с места расследования катастрофы, которые дают практически полную картину произошедшего. С полным основанием можно сделать вывод: в тех неблагоприятных погодных условиях и именно с тем экипажем на борту осуществить благополучную посадку самолет не мог. Более того, считаю, что самолет вообще не должен был вылетать. Выяснилось, что была большая неразбериха уже во время подготовки полета. Анализируя поведение пилотов в экстремальной ситуации, обнаружились моменты, свидетельствующие о недостаточной профессиональной выучке пилотов. Это очевидные факты, не подлежащие никакой дискуссии».

«Главное — не политизировать этот процесс и совместно решать возникающие проблемы. У меня нет оснований сомневаться как в благих намерениях российской стороны вообще, так и в компетентности и ответственности людей, которые занимаются расследованием. К сожалению, в Польше слышно много лжи об этом трагическом полете. И у меня есть опасение, что ложь будет продолжаться, поскольку есть люди, готовые использовать трагедию в своих политических играх», — подчеркнул Томаш Хыпки.

Самолет президента Польши с членами официальной делегации разбился 10 апреля под Смоленском, куда Лех Качиньский летел для участия в траурных мероприятиях в Катыни. В катастрофе погибли 96 человек, в том числе президент, его супруга, ряд членов правительства, военачальников и парламентариев.

БРАТ НЕ СОГЛАСНЕН
Отчет Межгосударственного авиационного комитета /МАК/ «обвиняет польских пилотов и Польшу односторонне и бездоказательно», а сам документ — «набор ни на чем не основанных спекуляций». Такое мнение высказал сегодня на пресс- конференции родной брат погибшего в авиакатастрофе под Смоленском президента Польши Ярослав Качиньский.

По его словам, содержание отчета — результат решения премьер-министра Дональда Туска, которое «привело к передаче следствия россиянам и отсутствие каких-либо действий, чтобы Польша могла участвовать в этом процессе».

Касаясь темы давления на пилотов, Качиньский сказал, что «нет никаких доказательств давления со стороны президента Леха Качиньского». По его мнению, спорно также утверждение о наличии в крови генерала Бласика алкоголя. «Даже если это и правда, она не имеет ничего общего с произошедшим», — заявил он. Кроме этого, важным Качиньский считает вопрос, почему команда уйти на второй круг прозвучала на 14 секунд позднее.

В этой связи Качиньский полагает, что необходимо продолжать усилия по выяснению причин трагедии. МНЕНИЕ ЭКСПЕРТОВ
Многие эксперты, политики и представители общественности Польши считают отчет Межгосударственного авиационного комитета о причинах авиакатастрофы под Смоленском президентского Ту-154М существенным фактологическим документом.

Профессор Владислав Стемпняк, входящий в российско-польскую Группу по сложным вопросам истории двух стран, считает, что отчет МАК не станет очередной темой для Группы, «так как он касается технических вопросов и требует специальных знаний». По его мнению, «если тема трагедии перейдет в ведение группы, это будет большое несчастье, так как в российско-польских отношениях появится очередная болезненная проблема». Он отметил, что «после взаимных переговоров и даже споров, стороны дойдут до согласия о причинах катастрофы».

Одна из представителей родственников погибших Изабелла Сариуш- Скомпская, считает, что наиболее продуктивным решением будет объединение отчетов обеих комиссий /МАК и польской правительственной комиссии/. «Отчет МАК — завершение первого большого этапа. У Польши теперь есть основной материал, за которым последуют выводы прокуратур. Только после этого появится какой-то результат», — отметила она в интервью местным СМИ. Особо дочь погибшего председателя Федерации катыньских семей подчеркнула, что «для каждого, кто когда-либо имел дело с записями „черных ящиков“, вопрос давления на пилотов очевиден».

Глава комиссии польского Сейма по международным делам заявил, что отчет «достоверен с фактографической точки зрения». По его словам, решение экипажа пойти на посадку без согласия наземных служб аэродрома «против всех обстоятельств, было шагом, вытекающим из ранее принятых решений, а также давления». Халицкий считает отчет МАК важным документом для польской прокуратуры, а подключение к нему польских замечаний свидетельствует, по его мнению, «о хорошем и полном сотрудничестве сторон».

Эксперты в области авиации также считают, что со стороны экипажа было совершено множество ошибок. Летчик Роберт Завада отметил в интервью местному телевидению, что «неудача Ила, который хорошо знал этот аэродром и неоднократно на нем приземлялся, должна была стать сигналом для экипажа». Бывший военный пилот Михал Фишер заявил, что у него нет оснований не соглашаться с выводами МАК. «Это был контролируемый полет в землю из-за ошибочного использования приборов, плохой информированности, знания высоты и ряда других ошибок, которые МАК детально перечислил», — сказал он.

Главная военная прокуратура Польши уже приняла решение использовать отчет МАК как один из материалов следствия. Об этом сообщил пресс- секретарь ведомства Збигнев Жепа. «Отчет будет подвергнут оценке, как и каждый доказательный материал, но это будет существенное доказательство», — подчеркнул он.
















ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ
СЧИТАЕМСЯ



У , чем леска, а у бьюика дальше.